Жизнь человека официально оценили в 135 000 рублей.

Именно столько, с точки зрения отечественных законодателей, причитается за погибшего в ДТП пешехода или водителя. Эту сумму родственникам пострадавшего должна выплатить компания, в которой виновник аварии приобрел полис ОСАГО.

Кроме того, страховщик оплачивает расходы на погребение, но не более 25 000 рублей. Поправки к закону об обязательном страховании, в которых устанавливаются эти суммы, наконец вступили в силу.

Свобода стоит дороже. Если это свобода нарушившего закон.

Миллион рублей заплатил родственникам пяти погибших в аварии бывший мэр Пятигорска Игорь Тарасов. Менее «звездная» история — в Благовещенске: водитель Honda, сбивший двух пешеходов, заплатил родственникам каждого по полмиллиона рублей. И Тарасов, и водитель Honda на свободе, их дела были закрыты «за примирением сторон».

— Когда вопрос решается на уровне примирения сторон, — объясняет председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов, — суммы не астрономические. А вот для того, чтобы не доводить дело до суда, нужно на порядок больше.

Чтобы выйти сухим из воды, водителю, сбившему пешехода или виновному в аварии, в которой погибли люди, сначала нужно договориться с инспекторами ГАИ, приехавшими на место аварии. Задача — составить схему ДТП таким образом, чтобы невиновность преступника была очевидной. За такую услугу, по данным Кирилла Кабанова, столичные инспекторы просят от трех до пяти тысяч долларов. Раньше было дешевле, но с принятием поправок в КоАП резко выросли все тарифы коррупционеров — сейчас простой «выкуп» прав виновника несерьезной аварии может стоить 2000 долларов.

— Но деньги инспекторам — это только задаток, — говорит Кабанов. — Потом нужно еще договариваться с дознавателем. Ему — столько же, от трех до пяти тысяч долларов.

Итого, если необремененный высоким достатком и нечиновный водитель сбивает человека, невиновность обойдется ему от шести до десяти тысяч долларов. Это если дело «без осложнений» и его исход не волнует ни близких погибшего, ни руководство конкретных инспекторов и следователей, ни СМИ.

Если у погибшего есть родственники, неудовлетворенные выводами подкупленного дознавателя и намеренные бороться за правду, затраты виновника аварии возрастают. Чтобы заставить человека смириться с гибелью близкого и не обращаться в вышестоящие инстанции, в Москве требуется в среднем 10 тысяч долларов, как говорит Кабанов. В регионах — меньше.

А что же с резонансными ДТП? Тут тарифы возрастают в десятки раз.

— Если к делу подключилась прокуратура, весь комлекс услуг по его прекращению и организации благоприятного для виновника исхода будет стоить минимум 50 тысяч долларов, — говорит Кирилл Кабанов.

Но правоохранители знают, как получить еще больше: взяточники сначала оценивают платежеспособность «клиента» и только потом назначают цену свободы. Суммы тут могут быть астрономическими, вплоть до нескольких сотен тысяч долларов. Кирилл Кабанов уверен, что именно о таких цифрах может идти речь в случаях, аналогичных ДТП с участием Александры Походиной, которая не справилась с управлением своего «Лексуса» на Кутузовском проспекте, — в результате аварии погиб ее пассажир, помощник Грефа Игорь Коньков, и еще три человека.

— Сами понимаете, замять ситуацию, которая у всех на слуху, так просто нельзя. В деле об этой аварии на Кутузовском крайне важны были показания свидетелей, и эти вопросы, насколько я знаю, были решены с помощью гаишников.

С чиновниками совсем другая история. Это средний класс откупается, а высокопоставленным нарушителям платить не нужно. Автоматически включается защитный механизм всей системы. Рядовой инспектор сам поймет, что должен составить «нужную» схему ДТП, рядовой дознаватель прекрасно знает, что признать чиновника виноватым — себе дороже. И даже рядовой прокурор, если его рабочее место кажется ему теплым, будет вести следствие в интересах VIPа.

Но все же и чиновники перестраховываются. Когда служебная «Ауди» Эльвиры Набиуллиной протаранила «Жигули» Сергея Седлецкого, на место аварии немедленно приехали «люди в костюмах», которых видели свидетели. Именно благодаря этим людям в деле появились две разные схемы ДТП. Когда «Мерседес» главного гаишника Кирьянова сбил Елену Федотову, девушку относили с проезжей части на тротуар «какие-то двое», которых видел свидетель по имени Виктор. Спустя два дня после происшествия Виктор уже отказался общаться со СМИ и что-либо рассказывать.

Напомним, если в ДТП погиб человек, то дело автоматически переходит в разряд уголовных. Самый мягкий из возможных приговор — один год условно. В среднем, как правило, водители, виновные в гибели человека, получают один-два года колонии. Есть и большие сроки. Так, водитель «Гелентвагена», который в 2003 году стал виновником аварии на Кутузовском (семь автомобилей, пятеро погибших), провел в заключении четыре года.